Поэзия и судьба Марины Цветаевой

Марина Цветаева — поэт огромного таланта и трагической судьбы; Она всегда оставалась верна себе, голосу своей совести, голосу своей музы которая ни разу «добру и красоте не изменила».

Стихи писать она начинает очень рано, и конечно же, первые строки о любви:

Нас разлучили не люди, а тени,

Мальчик мой, сердце мое!..

Не было, нет и не будет замены,

Мальчик мой, сердце мое!

О ее первой книге «Вечерний альбом» признанный мэтр русской поэзии М. Волошин писал: «Вечерний альбом» — это прекрасная и непосредственная

книга…» Лирика Цветаевой обращена к душе, сосредоточена на быстро меняющемся внутреннем мире человека и, в конце концов, на самой жизни во всей ее полноте:

Кто создан из камня, кто создан из глины, —

А я серебрюсь и сверкаю!

Мне дело — измена, мне имя — Марина,

Я — бренная пена морская.

В стихах Цветаевой, как цветные тени в волшебном фонаре, возникают: Дон-Жуан в московской вьюге, юные генералы 1812 года, «продолговатый и твердый овал» бабушки-польки, «бешеный атаман» Степан Разин, страстная Кармен.

Больше всего, наверное, меня привлекает в поэзии Цветаевой ее раскрепощенность, искренность. Она как будто протягивает нам сердце на ладони, признаваясь:

Всей бессонницей я тебя люблю,

Всей бессонницей я тебе внемлю…

Иногда кажется, вся лирика Цветаевой — это непрерывное объяснение в любви к людям, к миру и к конкретному человеку. Живость, внимательность, способность увлекаться и увлекать, горячее сердце, жгучий темперамент — вот характерные черты лирической героини Цветаевой, а вместе с тем и ее самой. Эти особенности характера помогли ей сохранить вкус жизни, несмотря на разочарования и сложности творческого пути.

Во главу своей жизни Марина Цветаева поставила труд поэта, невзирая на часто нищее существование, бытовые неурядицы и трагические события, буквально преследовавшие ее. Но быт побеждало бытие, выраставшее из упорного, подвижнического труда.

Результат — сотни стихов, пьесы, более десяти поэм, критические статьи, мемуарная проза, в которой Цветаева сказала все о себе самой. Можно лишь преклониться перед гением Цветаевой, создавшей совершенно неповторимый поэтический мир и свято верившей в свою музу.

До революции Марина Цветаева выпустила три книги, сумев сохранить свой голос среди пестрого многоголосия литературных школ и течений «серебряного века». Ее перу принадлежат оригинальные, точные по форме и мысли произведения, многие из которых стоят рядом с вершинами русской поэзии.

Я знаю правду! Все прежние правды — прочь. Не надо людям с людьми на земле бороться. Смотрите: вечер, смотрите уж скоро ночь. О чем — поэты, любовники, полководцы?

Уж ветер стелется

Уже земля в росе,

Уж скоро звездная в небе застанет вьюга,

И под землею скоро уснем мы все,

Кто на земле не давали уснуть друг другу…

Поэзия Марины Цветаевой требует усилия мысли. Ее стихи и поэмы нельзя читать и почитывать между делом, бездумно скользя по строкам и страницам. Сама она так определила «сотворчество» писателя и читателя: «Что есть чтение, — как не разгадывание, толкование, извлечение тайного, оставшегося за строками, за пределом слов… Чтение — прежде всего — сотворчество… Устал от моей вещи, — значит, хорошо читал и — хорошее читал. Усталость читателя — усталость не опустошенная, а творческая».

Цветаева видела Блока лишь издали, не перемолвилась с ним ни единым словом. Цветаевский цикл «Стихи к Блоку» — это монолог влюбленности, нежный и трепетный. И хотя поэтесса обращается к нему на «ты», но эпитеты, которые присваиваются поэту говорят, что Блок для нее — это не реально существующий человек, а символический образ самой Поэзии:

Имя твое — птица в руке,

Имя твое — льдинка на языке,

Одно-единственное движенье губ.

Имя твое — пять букв.

Сколько музыки в этих удивительных четырех строчках и сколько любви! Но предмет любви недосягаем, любовь несбыточна:

Но моя река — да с твоей рекой,

Но моя рука — да с твоей рукой

Не сойдутся. Радость моя, доколь

Не догонит заря — зари.

С присущей ей афористичностью Марина Ивановна Цветаева так сформулировала определение поэта: «Равенство дара души и глагола — вот поэт». В ней самой счастливо сочетались эти два качества — дар души и дар слова.

Я счастлива жить образцово и просто:

Как солнце — как маятник — как календарь.

Быть светской пустынницей стройного роста,

Премудрой — как всякая Божия тварь.

Знать: Дух — мой сподвижник, и Дух — мой вожатый!

Входить без докладу, как луч и как взгляд.

Жить так. как пишу: образцово и сжато, —

Как Бог повелел и друзья не велят.

Трагедия Цветаевой начинается после революции 1917 года. Она не понимает и не принимает ее, она оказывается одна с двумя маленькими дочерьми в хаосе послеоктябрьской России. Кажется, все рухнуло: муж неизвестно где, окружающим не до поэзии, а что поэт без творчества? И Марина в отчаянии спрашивает:

Что же мне делать, ребром и промыслом

Певчей! — как провод! загар! Сибирь!

По наважденьям своим — как по мосту!

С их невесомостью

В мире гирь.

Никогда, — ни в страшные послереволюционные годы, ни потом в эмиграции, — Цветаева не предала себя, не изменила себе, человеку и поэту. За границей она трудно сближалась с русской эмиграцией. Ее незаживающая боль, открытая рана — Россия. Не забыть, не выбросить из сердца.

В 1939 году Марина Ивановна Цветаева вернулась на Родину. И начался последний акт трагедии. Страна, придавленная свинцовым туманом сталинщины, как бы доказывала — еще и еще раз, что ей не нужен поэт, любивший ее и стремившийся на Родину. Стремившийся, как оказалось, чтобы умереть.

В богом забытой Елабуге 31 августа 1941 года — петля. Трагедия окончена. Окончена жизнь. Что осталось? Сила духа, бунтарство, неподкупность. Осталась Поэзия.

Вскрыла жилы: неостановимо,

Невосстановимо хлещет жизнь.

Подставляйте миски и тарелки!

Всякая тарелка будет — мелкой,

Миска — плоской.

Через край — и мимо —

В землю черную, питать тростник.

Невозвратимо, неостановимо,

Невосстановимо хлещет стих

О Цветаевой, о ее стихах я могу писать бесконечно. Удивительна ее любовная лирика. Ну кто еще мог именно так определить любовь:

Ятаган? Огонь?

Поскромнее, — куда так громко!

Боль, знакомая, как глазам — ладонь,

Как губам —

Имя собственного ребенка.

В стихах Цветаевой вся она, мятежная и сильная, и в боли продолжающая дарить себя людям, из трагедии и страданий создающая Поэзию.

Птица-Феникс я, только в огне пою!

Поддержите высокую жизнь мою!

Высоко горю — и горю дотла!

И да будет вам ночь — светла!

Сегодня сбылось пророчество Марины Цветаевой: она один их самых любимых и читаемых современных поэтов.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5,00 out of 5)

Поэзия и судьба Марины Цветаевой