Старый и новый мир в поэме А. Блока «Двенадцать»

«Окаянные дни» — так охарактеризовал события 1918 года живший в эмиграции И. А. Бунин. Александр Блок придерживался другого мнения. В революции он видел переломный момент в жизни России, который влечет за собой крушение старых нравственных устоев и зарождение нового мировоззрения.
Поглощенный идеей становления новой, лучшей жизни в стране, Блок в январе 1918 года пишет одно из самых ярких своих произведений — поэму «Двенадцать», которая воплотила в себе неудержимую мощь революции, сметающей на своем пути остатки прежней жизни.

/> Изображение старого и нового мира в поэме создано автором в какой-то особенной, полной скрытого философского смысла форме. Каждый образ в поэме, предстающий перед читателем, символизирует социальное лицо какого-либо общественного класса или идейную окраску происходящего исторического события.
Старый мир символизируют несколько образов, показанных в насмешливо-презрительном свете. Образ буржуя на перекрестке, упрятавшего нос в воротник, символизирует некогда могущественную, а сейчас беспомощную перед лицом новой силы буржуазию.
Под образом писателя скрывается творческая интеллигенция, не принявшая революцию. «Погибла Россия!» — говорит писатель, и в его словах отразились мнения многих представителей данной социальной группы, видевших в происходящих событиях гибель своей страны.
Символически показана и церковь, лишившаяся былой власти. Автор предоставляет нашему взору образ попа, идущего воровато, «стороной — за сугроб», который в прежние времена «брюхом шел вперед, и крестом сияло брюхо на народ». Теперь «товарищ поп» не имеет ни креста, ни былого высокомерия.
Барыня в каракуле — символ светского дворянского общества. Она говорит другой, что они «плакали, плакали», поскользнулась и упала. Этот эпизод, на мой взгляд, выразил мнение Блока о слабохарактерности и неприспособленности изнеженной аристократии у новой жизни.
Все вышеперечисленные образы показывают, что старый мир повержен, остались лишь жалкие тени от былого величия.
Стоит буржуй, как пес голодный,
Стоит безмолвный, как вопрос.
И старый мир, как пес безродный,
Стоит за ним, поджавши хвост.
В данном четверостишии автор подчеркивает ничтожность старого мира, сравнивая его с образом безродного пса.
Совсем иное художественное воплощение в поэме имеет новый мир. Основными его представителями являются двенадцать красноармейцев. Образ этого отряд, по моему мнению, — это отражение реального лица революции. «На спину б надо бубновый туз!», «Запирайте етажи, нынче будут грабежи!», «Уж я ножичком полосну, полосну!» — подобные строки, встречающиеся в поэме, говорят, на мой взгляд, скорее об анархии, чем о борьбе пролетариата за лучшую жизнь. В разговорах красноармейцев ни разу не встречаются возгласы типа: «Мы наш, мы новый мир построим!» Можно разглядеть лишь глубокое презрение и ненависть ко всему «старому».
Масштабность революции подчеркивают образы разбушевавшихся сил природы: разыгравшаяся вьюга, завивающийся воронкой снег, черное небо. Особенно широко стихийную мощь происходящих событий символизирует ветер:
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер —
На всем божьем свете!
И наконец, одним из основных в поэме «Двенадцать» является образ Христа. Наличие данного образа в поэме можно трактовать по-разному. Лично я считаю, что он символизирует «бога рабов», ведущего за собой бывших рабов старого мира и благословляющего их на борьбу с угнетателями. Имя Христа в поэме написано неверно. На мой взгляд, автор сделал это, чтобы подчеркнуть, что здесь имеется в виду не бог старого мира, а бог новой, рабочей России.
В целом о произведении можно сказать, что Блоку удалось создать в небольшой по объему поэме довольно внушительную картину жизни, дающую представление о событиях тех лет в революционной России и их идеологической направленности. Мастерски поставленная композиция, своеобразно подобранные образы и символы по праву делают поэму «Двенадцать» одним из лучших произведений в творчестве Александра Блока.


1 Star2 Stars3 Stars4 Stars5 Stars (1 votes, average: 5,00 out of 5)

Старый и новый мир в поэме А. Блока «Двенадцать»