Но как же быть? Теперь я старе становлюсь: Погода к осени дождливей, А люди к старости болтливей. И. Крылов Басни Ивана Андреевича Крылова (1768-1844) принадлежат к наиболее известным и давно уже признанным выдающимся явлениям русской классической поэзии. Общеизвестность, доступность чтения и даже обязательное знакомство с баснями еще в детстве обусловили несколько упрощенное представление о них. А между тем это очень серьезное искусство, занимающее определенное место в истории русской поэзии. Басенный язык Крылова, в особенности его персонажей, обладает нестареющей живостью, яркой образностью и несомненной связью с народным языком. Крылов использует в своих произведениях достижения русского фольклора, различных лей разговорной речи и более старые языковые пласты Руси XVI-ХVIII веков. О высоком мастерстве речевой характеристики басенных образов Крылова лучше всего свидетельствуют такие его произведения, как “Лисица и Сурок”, “Лжец”, “Щука и Кот”, “Обоз” и другие. Сопоставление басен “Рыбьи пляски”, “Крестьянин и Овца” “Щука”, “Синица”,
не действуют в виде рыб, овец, коня; помещики – в виде волков и мужика. Царь традиционно изображался орлом или львом. Именно эту сторону басенной сатиры Крылова имел в виду А. Грибоедов в “Горе от ума” ..Л если б, между нами, Был цензором назначен я. На басни бы налег; ох! Басни смерть моя! Насмешки вечные над львами! Над орлами! Кто что ни говори: Хотя животные, но все-таки цари. Иносказание и затемнение истинного смысла текста имеют у Крылова разные оттенки. В басне “Волк и Лисица” есть такие строки: Охотно мы дарим, Что нам не надобно самим. Мы это басней поясним, Затем что истина сноснее вполоткрыта. Встречаются у Ивана Андреевича и явные иносказания. Например, в басне “Тришкин кафтан” заключительное нравоучение переносит смысл произведения из прямого в иносказательный. Таким же образом, видал я, иногда Иные господа, Запутавши дела, их поправляют, Посмотришь: в Тришкином кафтане щеголяют. Творчество Крылова тесно связано с русской и мировой басенной традицией. В отдельных случаях Иван Андреевич будто стремился к дословному повторению своих предшественников – Дмитриева, Измайлова, Неведомского – в баснях “Петух и Жемчужное зерно”, “Дуб и Трость”… В других, в отличие от Лафонтена и ряда авторов, Иван Андреевич полностью независим в теме и ее трактовке. В басне “Туча” речь идет об обиде, нанесенной крестьянству. Противопоставление крестьян и помещиков получило кристально ясное и весьма своеобразное освещение в знаменитой басне “Листы и Корни”. Окрашенная лиризмом, басня эта носит сравнительно примирительный характер во взаимоотношениях порабощенного крестьянства и питающегося его соками дворянства (“Красуйтесь в добрый час!”). И все же вслед за этим раздается предостережение: “Да только помните ту разницу меж нас: Что с новою весной лист новый народится, А если корень иссушится,- Не станет дерева, ни вас”. Басня “Волк и Крот”, напротив, взаимоотношения между дфрянством и народом передает в виде острейшего конфликта. Крыловские издания 1815-1816, 1825, 1830, 1834 и особенно il 843 года представляют самостоятельные, совершенно законченные памятники литературно-публицистической мысли. Творческая многогранность Ивана Андреевича гениально воплотилась в его лучших творениях, остающихся непревзойденным “эталоном” жанра и оказавших влияние на творчество мастеров слова: ДО. Е. Салтыкова-Щедрина, Д. Бедного, С. Михалкова.