Дуэль Печорина с Грушницким. (Анализ эпизода из главы «Княжна Мери» романа М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»)
Роман М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» — психологический. Он посвящен незаурядной личности, человеку, который, к сожалению, не может найти применения своим способностям. Чтобы глубже раскрыть характер главного героя, автор изображает его друзей и недругов. Так, страдающему Печорину противопоставлен Грушницкий — его «кривое зеркало», которое носит «маску разочарованности», постоянно играет «в необыкновенные чувства, возвышенные страсти и исключительные страдания».
Этот юнкер считает себя честным и порядочным
Дуэль в «Княжне Мери» не похожа ни на какую другую в русской литературе, потому что этот трагический способ решения ссоры обычно исключает любое коварство и отличается безупречной честностью участников. Здесь же в основе поединка — подлый сговор Грушницкого с неким драгунским капитаном. Последний, конечно, не помышляет о страшном исходе дела, его цель — позабавиться, представив Печорина трусом и опозорив, но это не уменьшает вины. Грушницкий глуп: он доверился самоуверенному и безответственному человеку.
В начале дуэли капитан убежден, что события будут разворачиваться по его плану:
«Мы давно уж вас ожидаем», — говорит он с иронической улыбкой Вернеру и Печорину, намекая на их опоздание. А ведь герои прибыли вовремя! Вместо того чтобы примирить участников поединка, капитан пытается усилить конфликт. Секундант Грушницкого нарушает первое правило поведения на дуэли. Но Вернер дипломатично исправляет ситуацию: «… вы бы могли, господа, объясниться и кончить это дело полюбовно». Печорин выражает свою готовность помириться, но тут опять вступает драгунский капитан, который «мигнул Грушницкому». Вот здесь мы понимаем, насколько опасен секундант юнкера. Он олицетворяет мнение общества, которое с огромным удовольствием будет издеваться над Грушницким, если тот откажется от дуэли. Теперь для юнкера нет пути назад. «Мы будем стреляться», — говорит Грушницкий, еще не подозревая, что подписывает себе смертный приговор.
Печорин — хороший психолог. Я думаю, из него получился бы также прекрасный педагог, потому что он искусно пытается «перевоспитать» соперника, пробудить его совесть. Грушницкий и раскаялся бы, но он так слаб духом, а тут еще рядом драгунский капитан!
Надо также отметить мужество Печорина. Смертельно рискуя, он держится уверенно. Успевает заметить даже красоту пейзажа. И без того жестокие условия дуэли герой усложняет, продолжая испытывать не только Грушницкого, но и себя, а еще заранее освобождаясь от грядущих мук совести. По жребию юнкеру выпадает стрелять первому.
«Он покраснел; ему было стыдно убить человека безоружного… но как признаться в таком подлом умысле?..» Жаль беднягу: за самолюбие и эгоизм он заплатил очень дорого.
Грушницкий целит Печорину в лоб. Неужели он хочет совершить убийство? Зачем? Ответ один: чтобы избавиться от позора, от обвинений в трусости.
В роковой для Печорина момент интересно ведет себя Вернер. Он обязан предотвратить трагедию, как честный секундант, знающий о заговоре, наконец, как врач, дававший клятву Гиппократа, однако не делает этого. Как же так? Я осуждаю Вернера и сочувствую Печорину, который обречен на гордое одиночество среди безвольных людей. Главному герою все подчиняются, но ему от этого только хуже.
Грушницкий не успел довести до конца свое черное дело: помешала та же слабость. Пуля оцарапала Печорину колено, и он смог удержаться на узкой площадке. Можно сказать, что здесь уже судьба дает Грушницкому еще один шанс. Но вместо раскаяния герой продолжает свою гнусную игру. Он спокоен, даже весел: вот-вот все закончится. Сейчас Грушницкого не интересуют ни Бог, ни душа. А зря. «Доктор, эти господа, вероятно второпях, забыли положить пулю в мой пистолет: прошу вас зарядить его снова, — и хорошенько!» — обращается Печорин к своему секунданту.
Тут наконец Грушницкий понимает истинный смысл всех предыдущих фраз соперника. Юнкер опозорен. Вот куда привел его неправедный путь. Смелость драгунского капитана тут же сменяется растерянностью. Он бросает «истинного друга» в самый трудный момент, предает, уходя от ответственности.
Печорин до конца пытается избежать кровопролития: «Грушницкий, … еще есть время. Откажись от своей клеветы, и я тебе прощу все; тебе не удалось меня подурачить, и мое самолюбие удовлетворено, — вспомни, мы были когда-то друзьями».
Благородство Печорина, его искренняя доброжелательность выводят Грушницкого из себя: «Стреляйте!… Я себя презираю, а вас ненавижу. Если вы меня не убьете, я вас зарежу ночью из-за угла. Нам на земле вдвоем нет места…»
Истоки злобы Грушницкого в том, что рядом с Печориным он всегда чувствует себя ущербным, несостоятельным человеком. И мучительно завидует. Этот юнкер теперь честно признается себе, всем, что он подлец. И еще какой! Он воплощение зла ровно настолько, насколько Печорин — воплощение добра, поэтому их сосуществование невозможно: кто-то один должен погибнуть.
Справедливость в этой борьбе побеждает, так проявляется гуманизм автора. В целом эпизод, пожалуй, нагляднее всех прочих свидетельствует о неиссякаемой энергии Печорина, непреклонности его воли, стремлении отстаивать свое достоинство во что бы то ни стало и безумном одиночестве среди людей, «на все случаи жизни» имеющих «готовые пышные фразы», за которыми… пустота.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)