«Дух не может погасить тюрьма» (по поэме Дж. Г. Байрона «Шильонский узник»)
Свободной Мысли вечная Душа, —
Всего светлее ты в тюрьме, Свобода!
Там лучшие сердца всего народа
Тебя хранят, одной тобой дыша.
Когда в цепях, во тьме сырого свода,
Твоих сынов томят за годом год, —
В их муке зреет для врагов невзгода
И Слава их во всех ветрах поет.
Дж. Г. Байрон «Сонет к Шилъону»
Эпоха, начавшаяся под знаком Великой французской революции, была бурной и противоречивой. Английская буржуазия, отстаивая свое господство, возглавила движение реакционных сил против национально-освободительной
Одним из ярких примеров взглядов и убеждений писателя стала поэма «Шильонский узник», в которой он нарисовал образ народного героя, в душе которого живет ненависть к угнетателям и стремление к свободе. Этого стремления не могут сломить ни козни врагов, ни мрачные, холодные застенки тюрьмы.
Замысел произведения возник у Байрона после посещения Шильонского замка в Швейцарии, где в XVI веке томился швейцарский патриот и гуманист Бонивар — участник борьбы жителей Женевы за независимость своей страны против герцога Са-войского. Под влиянием впечатления от увиденного в замке автор и написал поэму, в которой наделил своего героя яркими чертами мученика во имя свободы людей.
Бонивар заточен в подземелье вместе с двумя братьями, все трое прикованы к разным стенам и в темноте не видят друг друга. И все же в этих жестоких условиях герой живет «заботою одной» — старается не дать младшим братьям «упасть душой».
Но вот, не выдержав страшных мучений, один из братьев умирает, и Бонивара охватывает отчаяние:
Я слышать мог, как он дышал,
Как он дышать переставал,
Как вздрагивал в цепях своих
И как ужасно вдруг затих
Во глубине тюремной мглы.
Скорбя о его смерти, герой вдохновляется единственной мечтой, безумной надеждой — на то, чтобы брат был похоронен не в холодном подземелье, а при свете дня, «чтоб волен был хоть в гробе он». Однако и этому желанию не суждено сбыться.
В темнице остались двое. И новой, единственной целью жизни Бонивара стал младший брат. Герой желал, чтобы он бодрее был в неволе, надеялся на то, что когда-нибудь, покинув стены тюрьмы, он сможет стать по-настоящему свободным. Однако, как долго тот ни держался, пришел день, когда силы стали покидать его. Старший брат с ужасом наблюдал, «как силится преодолеть смерть человека».
Со смертью младшего брата Бонивар потерял все, что было ему дорого, все, что так сильно любил. На свете он был теперь сиротой, и, казалось, ничто уже не влечет его в мир земной:
Мир стал чужой мне, жизнь пуста,
С тюрьмой я жизнь сдружил мою:
В тюрьме я всю свою семью,
Все, что знавал, все, что любил,
Невозвратимо схоронил…
Однако он продолжал жить мечтой хоть раз еще увидеть красоту родных гор, утесов и лесов, услышать шум ручьев, посетить «хижины веселых сел», «кровы светлых городов». Разлука с родиной, с родным народом болью отдавалась в его душе.
Шли годы, и герой постепенно примирился со своей неволей. Когда же пришло долгожданное освобождение, он осознал, что уже привык к тюрьме:
Когда ж за дверь своей тюрьмы
На волю я перешагнул —
Я о тюрьме своей вздохнул.
Таким образом, это произведение о том, как мужественно сражается закованный в кандалы герой с самой судьбой. Он стремится сохранить веру, надежду, бодрость духа и поддержать ее в своих умирающих мучительной медленной смертью братьях. Но постепенно отчаяние берет верх и над ним; суровая жизнь, мрак и холод подземелья постепенно подтачивают его волю, и он уже полностью смиряется со своей участью. Однако, несмотря на то что пришедшее освобождение уже не радует его, чувствуется, что одного герой не потерял за годы заключения — ненависти к угнетателям, любви к родному народу, веры в торжество справедливости и свободы на земле.
Произведение, написанное, по выражению В. Г. Белинского, «молниеносной кистию титанического поэта Англии», до сих пор волнует сердца людей своим стремлением к свободе, уверенным призывом к протесту и борьбе. Читатели России смогли в полной мере ощутить свободолюбивый дух поэмы «Шильонский узник» еще в начале XIX века, благодаря талантливому переводу В. А. Жуковского.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)