Лирика Михаила Лермонтова — отражение тревоги и печали жизни
Михаил Юрьевич Лермонтов родился 3 октября 1814 года. Русская ветвь рода Лермонтовых вела свое начало от Георга Лермонтова, выходца из Шотландии, который в эпоху Смуты начала XVII века в составе шведского ополчения попал в Россию, принял русское подданство и получил поместья в Галичском уезде Костромской губернии. Внуки Георга называли своим предком шотландского вельможу Лермонта, принадлежавшего к «породным людям Английской земли». Юный Лермонтов гордился иногда своим шотландским происхождением и зачитывался Байроном, чувствуя в нем
С младенчества душа будущего поэта познала тревоги и печали. Рано оставшись сиротой, мальчик сохранил в памяти облик матери. «Когда я был трех лет, то была песня, от которой я плакал: ее не могу теперь вспомнить, но уверен, что, если б услыхал ее, она бы произвела прежнее действие. Ее певала мне покойная мать», — записал шестнадцатилетний Лермонтов в своем дневнике. Стихотворение «Ангел», вероятно, навеяно смутным воспоминанием о небесных звуках материнской песни, которая не раз звучала над его колыбелью:
По небу полуночи ангел летел
И тихую песню он пел;
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.
Бабушка сразу же после смерти матери увезла любимого внука в свое имение Тарханы Пензенской губернии. Здесь она окружила Лермонтова заботой и лаской, не жалела средств для развития многообразных талантов мальчика, рано проснувшихся в нем, С детских лет он писал стихи, рисовал, увлекался музыкой, в совершенстве овладел европейскими языками. Но семейная драма наложила свой отпечаток на характер Лермонтова. Редкие свидания с отцом оставили в его душе глубокую рану. Сердце мальчика разрывалось между доброй бабушкой и любимым отцом:
Ужасная судьба отца и сына —
Жить розно и в разлуке умереть…
Но ты простишь мне! я ль виновен в том,
Что люди угасить в душе моей хотели
Огонь Божественный, от самой колыбели
Горевший в ней, оправданный Творцом?
Все это способствовало раннему пробуждению в маленьком Лермонтове аналитического отношения к миру, сложных чувств любви и обиды на самых близких людей, недоверчивого отношения к их любви и ласке.
В детстве Лермонтов много болел. Тяжелый недуг надолго приковывал его к постели, приучал к задумчивости и одиночеству.
Мальчик рано почувствовал себя одиноким и не понятым даже самыми близкими людьми. Его часто охватывала тоска по «душе родной», такой же неприкаянной и одинокой, способной понять его и утешить. Когда Лермонтову было десять лет, бабушка увезла его на Кавказ, в Горячеводск, на лечение его ревматической болезни. И здесь мальчик испытал первую любовь. В автобиографических заметках шестнадцатилетний Лермонтов писал: «Кто мне поверит, что я знал уже любовь, имея 10 лет от роду?».
С тех пор Лермонтов считал Кавказ своей поэтической родиной. В 1830 году в стихотворении «Кавказ» он писал:
Я счастлив был с вами, ущелия гор;
Пять лет пронеслось: все тоскую по вас.
Там видел я пару божественных глаз;
И сердце лепечет, воспомня тот взор:
Люблю я Кавказ!..
В 1832 году Лермонтов был вынужден оставить Московский университет из-за конфликта с некоторыми профессорами. Он едет в Петербург и сдает экзамены в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. «Два страшных года» — так определил Лермонтов время пребывания в учебном заведении, где «маршировки», «парадировки» и прочая военная муштра почти не оставляли времени для занятий серьезным литературным творчеством. Это печальное время получит свое отражение в будущей лирике поэта.
Лермонтову кажется, что западноевропейская культура вступает в полосу необратимого кризиса, что в мировой смене народов, играющих в определенные исторические периоды главенствующую роль, Западу приходит черед уступить место другому, более молодому народу. Это волнует и тревожит душу поэта, рождает в ней сомнения и надежду. Об этом пишет он в стихотворении «Умирающий гладиатор»:
Не так ли ты, о европейский мир,
Когда-то пламенных мечтателей кумир,
К могиле клонишься бесславной головою,
Измученный в борьбе сомнений и страстей,
Без веры, без надежд — игралище детей,
Осмеянный ликующей толпою?
Россия, по Лермонтову, — молодая, выходящая на мировую историческую сцену страна: она «вся в настоящем и в будущем»… Какой же будет судьба ее народа? Чем жить ему, к чему стремиться?
Трагедию людей своего поколения Лермонтов раскрыл в замечательном стихотворении «Дума», соединяющем в себе сатиру и элегию:
Печально я гляжу на наше поколенье!
Его грядущее — иль пусто, иль темно.
Меж тем, под бременем познанья и сомненья,
В бездействии состарится оно.
Характерна повествовательная форма, избранная здесь поэтом. Перед нами бесстрашная и беспощадная в своей правде исповедь от лица целого поколения. Это дает возможность Лермонтову, с одной стороны, придать стихам глубоко лирический в своей исповедальности смысл, так как здесь он говорит и о себе, а с другой — как бы подняться над субъективным, личным в коллективное «мы», отделить от себя и объективировать типические черты духовного облика, присущие людям его времени. Поэт чувствует не только сильные, но и слабые стороны «самопознания», «рефлексии», составлявших отличительное свойство людей тридцатых годов девятнадцатого века.
Лермонтову особенно ненавистна пассивность современников, пустота и бесцельность их жизни, бездейственность и бездуховность русского дворянства.
К добру и злу постыдно равнодушны,
В начале поприща мы вянем без борьбы;
Перед опасностью позорно-малодушны,
И перед властию — презренные рабы.
Поэт считает, что участь его поколения безотрадна: люди, которые «ненавидят и любят случайно» и безучастны к царящему в мире злу, не могут иметь будущего:
Толпой угрюмою и скоро позабытой
Над миром мы пройдем без шума и следа.
Он понимает, что в современном ему обществе невозможно найти применения лучшим человеческим стремлениям:
К чему глубокие познанья, жажда славы,
Талант и пылкая любовь свободы,
Когда мы их употребить не можем?
В стихотворении «Монолог» свое душевное состояние тревоги и печали Лермонтов объясняет общественной атмосферой, тем моральным гнетом, который подавлял любую мыслящую личность:
И душно кажется на родине,
И сердцу тяжко, и душа тоскует…
С тревогой размышляет поэт о будущем России. В стихотворении «Предсказание» он предвещает неминуемую гибель самодержавия: «…царей корона упадет». Но что принесет падение царской власти? По мнению Лермонтова, вовсе не процветание и благоденствие. Прежде всего будет уничтожен закон:
Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон.
Далее Лермонтов рисует не только тревожную и печальную, но и страшную в своем мракобесии картину: «смерть и кровь», «чума от смрадных, мертвых тел», голод и зарево пожарищ. На место свергнутого царя «явится мощный человек» с «булатным ножом» в руке, который будет мрачен и беспощаден:
И горе для тебя! — твой плач, твой стон
Ему тогда покажется смешон;
И будет все ужасно, мрачно в нем,
Как плащ его с возвышенным челом.
Как много из этого печального предсказания оказалось горькой правдой!
«Люблю Россию я, но странною любовью», — признается поэт в стихотворении «Родина». В чем же «странность», особенность этой любви? Снова тревожные, печальные ноты звучат в напевном слоге стихотворения. Россия представлялась Лермонтову как «страна рабов, страна господ». Именно поэтому его любовь к родине соткана из отрицания. Любя Россию, он видит нищету, бесправие, унижение русского народа. Это придает чувству любви к родине горечь и печаль.
Лирический герой Лермонтова, анализируя свои чувства и состояние души, приходит к выводу, что эти настроения характерны для его времени в целом. Гневным, не знающим жалости судьей выступает поэт в стихотворении «Как часто, пестрою толпою окружен…». Перед ним предстают не живые мыслящие люди, а «…образы бездушные людей, приличьем стянутые маски». В таком обществе, равнодушном и пустом, в душе поэта наступает разочарование, тревога, боль… И рождаются проникновенно-печальные строки:
И скучно и грустно,
И некому руку подать
В минуту душевной невзгоды…
Автор этих строк предстает перед читателями непонятым и одиноким, наполненным вселенской неизбывной печалью.
Лермонтов сам признавался: «Любил с начала жизни я угрюмое уединенье, где укрывался весь в себя…».
С томиком стихов Лермонтова хорошо погрустить одному в тишине, когда тебя обидят или не поймут. Я люблю этого поэта, тревожно-грустного, гордого, печального… И очевидно, Божественным роком была определена трагическая судьба человека, который писал такие строки: «Измученный тоскою и недугом…», «Болезнь в груди моей, и нет мне исцеленья…», «Я счастлив! — тайный яд течет в моей крови…». Не мог влачить долгую и спокойно-равнодушную жизнь человек, который всерьез считал:
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем
Вокруг, —
Такая пустая и глупая шутка…
Конечно не стоит подражать Лермонтову в его отношении к жизни, любви, людям. Но насколько серым, пустым и скучным станет все вокруг без таких гордых, одиноких характеров, полных тревоги и печали!
(1 votes, average: 5,00 out of 5)