Мировой пожар» в творчестве А. Блока
Имя твое — птица в руке,
Имя твое — льдинка на языке,
Одно, единственное движение губ,
Имя твое — пять букв…
М. Цветаева
Александр Блок жил и творил на рубеже двух миров: в эпоху подготовки и осуществления тяжелейшего в истории России социального перелома — Октябрьской революции. Он оказался последним великим поэтом старой, дооктябрьской России, завершившим своим творчеством поэтические искания всего XIX века, и вместе с тем его именем открывается первая, заглавная страница истории русской советской поэзии.
Полного
За двадцать лет, что отделяют первые серьезные стихи Блока от «Двенадцати» и «Скифов», содержание его поэзии и сама его творческая манера претерпели глубокие изменения. Отрешенный от реальной жизни ли рик, казалось бы, целиком погруженный в свои душевные переживания, каким Блок начал свой литературный путь, вырос в истинно национального поэта, творчество которого овеяно историческими, социальными, житейскими бурями его грозного, переломного, революционного времени. Если сравнить юношескую лирику Блока с его зрелыми стихами, на первый взгляд может показаться даже, что перед нами два разных поэта. Вот, к примеру, характерные для юного Блока стихи, говорящие об интимных переживаниях уединенной души и похожие на торжественные молитвы с затемненным смыслом:
Я их хранил в приделе Иоанна,
Недвижный страж — хранил огонь лампад.
И вот — Она, и к Ней — моя
Осанна — Венец трудов — превыше всех наград…
А вот как глубоко и вместе просто и отчетливо писал он несколько лет спустя, размышляя о судьбах матери-родины:
Идут века, шумит война,
Встает мятеж, горят деревни,
А ты все та ж, моя страна,
В красе заплаканной и древней —
Доколе матери тужить?
Доколе коршуну кружить?
Разительные перемены, происшедшие в творчестве Блока, были продиктованы самой жизнью, самим ходом исторической действительности, определившей направление жизненного и литературного пути поэта. Путь этот был сложным и трудным, исполненным резких противоречий, но в конечном счете прямым и неуклонным. Сам Блок очень верно и точно сказал, что это был «путь среди революции».
Лично далекий от жизни и борьбы рабочего класса, Александр Блок, подобно особо чувствительному сейсмографу, чутко улавливал приближение «невиданных мятежей» и «неслыханных перемен». На богатом и гибком, музыкальном и многосмысленном языке своей поэзии он гениально передал неотступно владевшее им чувство душевной тревоги. В этом чувстве воедино слились и острое ощущение непрочности и обреченности старого мира, и трепетное ожидание какого-то всеобщего и окончательного всемирно-исторического переворота — «мирового пожара», в огне которого должна родиться совершенно новая, справедливая и свободная жизнь.
Непроглядный мрак и могильный холод «страшного мира» (так называется один из основных и важнейших разделов лирики Блока) и «огненные дали» будущего, горькое отчаяние и светлая надежда, смертная тоска и бурные страсти, грубая действительность и крылатая мечта, душевные страдания измученного человека и ослепительное счастье, которое обретает он в «вихре музыки и света», трагедия России, закабаленной и униженной царями, барами и чиновниками, и неизбывная жизнетворческая сила народа — таковы резкие контрасты и противоречия, запечатленные в поэзии Блока.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)