О дар небес благословенный, Источник всех великих дел, О вольность, вольность, дар бесценный! Позволь, чтоб раб тебя воспел. А. Радищев Ни один автор XVIII века не был так проникнут идеей отрицания, как Александр Николаевич Радищев (1749-1802). Он стремился критически осмыслить все без исключения сферы общественной жизни. Устранение частных недостатков его не удовлетворило бы: он хотел изменить мир в целом. Последовательно обличая неприемлемую для него действительность, Радищев одновременно выдвигал свою положительную программу, наиболее полно отразившуюся
в «Путешествии из Петербурга в Москву», сочетающем качества литературного произведения и публицистического трактата. В деятельности писателя-революционера поэтическое творчество занимало скромное место. Поэзия была для него одним из способов пропаганды гражданственных идей. При этом Радищев понимал и ценил специфику поэзии как искусства, способного эмоционально воздействовать на читателей. Смелый экспериментатор, Александр Николаевич стремился по-новому использовать распространенные поэтические жанры. Он пытался обогатить русскую поэзию новыми размерами, на практике и в теории разрабатывая свои идеи. Почти все стихотворения автора были опубликованы посмертно в Собрании сочинений 1807-1811 годов. Создавались же стихи в 1780-1800-е годы. В то время образцом был Ломоносов. Знаменитое «Слово о Ломоносове», завершающее «Путешествие»,- довольно ярко свидетельствовало об уважении и восхищении Александра Николаевича перед «великим мужем». Радищев видел в Ломоносове не придворного песнопевца, а гениального поэта, преобразователя языка. Таким образом, в отличие от поэтов-сентименталистов, у Александра Николаевича не было дринципиальных возражений против «парящего» Ломоносова. «Вольность», написанная в 80-х годах,- это ода не только по названию, но и по всем жанровым признакам: высокий стиль, строфическое деление по десять строк, самое замечательное же в ней то, что ода воспевает не царя, не героя, а «вольность» и «свободу»- Значение оды велико и потому, что она включена в «Путешествие». В стихах повествовательный элемент отходит на второй план, главным выступает ораторский пафос, с которым автор говорит о волнующих его идеях: О дар небес благословенный, Источник всех великих дел, О вольность, вольность, дар бесценный! Позволь, чтоб раб тебя воспел. Произведение Радищева близко по стилю и словесным совпадениям «Оде на рабство» Капниста и «Властителям и судиям» Державина, так как «Вольность» во многом принадлежит традициям XVIII века, но это и новаторское произведение по своему гражданскому звучанию. Пушкин отмечал, что в оде Радищева «много сильных стихов». Злодей, злодеев всех лютейший! Превзыде зло твою главу. Преступник, изо всех первейший! Предстань, на суд тебя зову! Эти строки найдут отклик в поэзии декабристов. Сам же Радищев чувствовал известную скованность оды и пытался расширить границы жанра. В одну из редакций «Путешествия» включено «песнословие» «Творение мира», которое, по словам автора, должно служить «примером, как можно писать не только одними ямбами». Начнем творить,- что медлю я? Иль воля вечного бессильна? Иль мысль его не изобильна? Иль зрит препону власть моя? «Творение мира» — оригинальное произведение Александра Николаевича, но написано под влиянием Мильтона (английского поэта, чтимого автором). Радищев выступал как реформатор в области поэтических форм, считая, что новые идеи должны высказываться по-новому. В 90-е годы он написал поэму «Бова», состоящую из 11 песен, tправда, сохранилась только первая. Внешне это сказочно-богатырская поэма, во многом близкая «Орлеанской девственнице» Вольтера, однако внутреннее содержание произведения намного сложнее, чем кажется на первый взгляд. Поэма Радищева развивается в двух планах, и уже в этом ее принципиальное отличие от сказочных поэм предшественников — Богдановича, Карамзина Дмитриева. В «Бове» Александр Николаевич намеренно рядом с просторечными выражениями употребляет лексику высокого стиля, что создает дополнительный комический эффект: Еще в Зничеву коляску Перстоалая Зимцерла Коней светлых не впрягала, И клячонки огнебурны На конюшне Аполлона Овес кушали эфирной. Пушкин оценил поэму, признав, что «характер Бовы обрисован оригинально» и «разговор его с Каргою забавен». Второй план поэмы — философский, долго остававшийся незамеченным критикой,- тесно переплетается с первым. Их объединяет общий сатирический тон, но оттенки его меняются. При описании приключений Бовы — он грубовато-веселый, в высказ
ываниях самого автора звучит саркастически. А когда б властитель мира Я Тиверий был иль Клавдий, Тогда б всякий дерзновенной, Кто подумать смел, что дважды Два четыре, иль пять пальцев Ему в кажду дал Бог руку, Тот бы пал под гневом нашим. Политическая смелость подобных отрывков напоминает мотивы «Вольности». Занимался Радищев и переводами, но усиливал их собственными идеями и гражданственным звучанием. В радищевской лирике четко вырисовывается образ автора — человека твердой воли, отважного борца. Характерны знаменитые строки из «Ответа» писателя, увозимого в ссылку: Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду? — Я тот же, что и был и буду весь мой век: Не скот, не дерево, не раб, но человек! В духе своего времени Александр Николаевич пишет элегическую «Эпитафию» на смерть жены, переводит «Идиллию» Гесснера, сочиняет любовные песни, но философская углубленность отличает все созданное автором. Стихотворение «Семнадцатое столетие», считающееся лучшим произведением Радищева, обобщает глубокие раздумья автора, подводит итог исканиям нескольких поколений. Нет, ты не будешь забвенно, столетье безумно и мудро. Будешь проклято вовек, ввек удивлением всех. Крови — в твоей колыбели, припевание — громы сраженъев; Ах, омоченно в крови, ты ниспадаешь во гроб… Поэт сурово судит свой век, поднимаясь над частностями, над личными страстями. От Радищева прямые пути ведут не только к поэзии декабристов, но и к творчеству А. С. Пушкина. Имя поэта-революционера стало символом «вольности», и Пушкин с гордостью сказал: Вослед Радищеву восславил я свободу…
