Тема поэта и поэзии в творчестве М. Лермонтова
Белинский, сравнивая Лермонтова с Пушкиным, предлагает не упускать из виду прежде всего то обстоятельство, что Лермонтов — «поэт уже совсем другой эпохи». Эта эпоха полна трагического, что и сформировало мировоззрение юного наследника пушкинской славы.
Стихотворение «Смерть Поэта» написано по горячим следам событий и под непосредственным впечатлением от них. Хотя речь идет о трагической судьбе конкретного человека, Лермонтов трактует происшедшее как проявление вечной борьбы добра, света со злом и жестокостью. Поэт гибнет
Поэт-пророк — это образ, введенный в поэтический обиход Пушкиным.
Таков и поэт Лермонтова. У него, как и у Пушкина, появляется образ карающего кинжала. В стихотворении «Поэт» (1838 год) Лермонтов строит лирическую композицию на сравнении своего собрата по перу с кинжалом. Назначение поэта сродни назначению последнего. Поэзия в эпоху негероическую стала просто, если можно так сказать, побрякушкой наподобие кинжала, украшающего стену жилища. Власть над сердцами поэт променял на злато и смирился с судьбой. Эта жалкая роль недостойна того, кто способен зажигать сердца, пробуждать мысль. Стих «звучал, как колокол на башне» в прошлом, «во дни торжеств и бед народных». Простой и гордый язык поэзии пушкинской поры предпочтен теперь «блесткам и обманам».
Заключительная строфа — это голос самого поэта, который тяготится бездействием, для которого идеалы предшествующей эпохи не утратили ценности: «Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк? Иль никогда на голос мщенья Из золотых ножон не вырвешь свой клинок, Покрытый ржавчиной презренья?»
Пушкинский пророк никогда не был осмеянным, он всегда мог пренебречь безумием непосвященных, сказать им: «Пойдите прочь». Не таков пророк «уже совсем другой эпохи». Лермонтов подхватывает тему Пушкина и развивает ее с учетом опыта жизни своего поколения.
Отправившись проповедовать любовь и правду, лермонтовский пророк ступил на трудный и опасный путь. Ему приходится жить в пустыне тем, что посылает судьба. Звери, птицы, звезды внимают пророку. Глухи только люди. Через шумный град пророк пробирается торопливо, подгоняемый каменьями, недобрыми или насмешливыми взглядами. Носитель высоких истин, призванный просвещать и наставлять, он сам становится объектом поучений. Впрочем, и поэт Пушкина получал иногда своего рода «социальный заказ»: «Сердца собратьев исправляй…» Но в пушкинскую эпоху толпа не была еще столь жестока и агрессивна.
Лермонтовский пророк, оставаясь твердым, спокойным и угрюмым, становится объектом мести за то, что его природа отлична от природы измельчавшего человечества. Само существование пророка — упрек людям. Так завершает Лермонтов тему, разработанную Пушкиным и, казалось, в полной мере завершенную. Но время потребовало коррективов, и Лермонтов вносит эти коррективы. Сама судьба и гибель Лермонтова удивительным образом послужили своеобразным подтверждением предложенной им трактовки темы поэта и поэзии.
«Пророк» Лермонтова — это не единственная прямая перекличка с пушкинскими стихами.
«Журналист, читатель и писатель» уже самим названием и формой напоминает «Разговор книгопродавца с поэтом».
Современная Лермонтову поэзия явно деградировала:
Стихи — такая пустота,
Слова без смысла, чувства нету,
Натянут каждый оборот…
Настоящего искусства жаждет человек, живущий в одну из самых мрачных эпох русской истории, когда казалось, что само время остановилось и жизнь замерла:
Когда же на Руси бесплодной,
Расставшись с ложной мишурой,
Мысль обретет язык простой
И страсти голос благородный?
Деградация коснулась всего. Критика выродилась в «мелкие нападки на шрифт, веньетки, опечатки».
В чернилах ваших, господа,
И желчи едкой даже нету,
А просто грязная вода.
Настоящему писателю в такую эпоху трудно найти себе применение: «О чем писать?» Лишь изредка «забот спадает бремя», и только в такие минуты будущее не кажется столь беспросветным: «Тогда пишу. Диктует совесть. Пером сердитый водит ум».
Итак, в эпоху деградации общества Лермонтов остается носителем и хранителем высоких истин. Идеалы его поэзии остаются соотносимыми с идеалами пушкинского времени. В его стихах больше горечи, отчетливей отзвуки трагедии, но на всем этом лежит тяжелая печать современной Лермонтову эпохи.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)