«Возвращение Дон Кихота» Честертона в кратком содержании
Любительский спектакль, поставленный в залах бывшего средневекового аббатства, а ныне поместья барона Сивуда, изменил судьбы его участников и многих других людей, внес свою лепту в вековую борьбу революционеров-социалистов и консерваторов-аристократов, оказался весьма поучительным эпизодом в истории Великобритании и, в конце концов, обратил жизнь к единственно органическому для нее состоянию — обыкновенному счастью.
Любительница старины, молодая и задумчивая Оливия Эшли была автором пьесы «Трубадур Блондель». Этот исторически
Проблемой постановки спектакля является прежде всего недостаток исполнителей. На незначительную роль второго трубадура приходится пригласить Джона Брейнтри, человека, чьи взгляды и действия убежденного социалиста производят в сивудском обществе не менее неуместное впечатление, чем его революционный кроваво-красный галстук. А необыкновенно важная в спектакле роль короля достается в конце концов ученому, сивудскому библиотекарю Майклу Херну. Это заставляет его отойти от истории древних хеттов, то есть от того, что составляло прежде весь смысл его жизни, и погрузиться в европейскую историю XII-XIII вв. Новое увлечение охватывает его, подобно стремительному и неодолимому пожару. В спектакле также участвуют рыжеволосая Розамунда Северн, дочь лорда Сивуда, и несколько молодых людей их круга. Мечтательная Оливия Эшли между тем с возможным тщанием работает над декорациями. Для совершенства ей необходима та чистая алая краска, которая соответствует краскам на старинных миниатюрах. Во времена ее детства такую краску продавали только в одной лавочке, а теперь ее и вовсе невозможно найти. Помочь ей, всерьез отнесясь к подобному поручению, способен лишь Дуглас Мэррел, представитель знатного семейства, имеющий репутацию человека, склонного отдаваться прихотям и предаваться приключениям. Следствием этого является то, что он не чуждается «дурного общества», стоящего для других неодолимой преградой на пути к вожделенному своеволию и приключениям.
Далее следует воистину героико-комическая история подвигов Дугласа Мэррела. Он находит старого ученого, знающего секрет средневековой алой краски. Он знакомится с его теорией гибели европейской цивилизации из-за эпидемии слепоты, поразившей западный мир и заставляющей предпочитать скучные современные красители вдохновляющим краскам средних веков. Он спасает этого святого защитника яркости от сумасшедшего дома. Он побеждает демонического психиатра, который в результате оказывается в единственно достойном его месте — клетке для душевнобольных. Он влюбляется в прекрасную дочь ученого старика. Наконец, спустя десять недель Мэррел возвращается в сивудское поместье с добытой им баночкой волшебной алой краски. Голова его украшена кучерской шляпой, и сам он управляет старинным кебом — все это он приобрел в свое время как средства, необходимые для победы рыцаря старой доброй Англии над новейшим драконом-психиатром.
На огромном зеленом лугу поместья Сивуд происходит между тем нечто необыкновенное. Над пестрой геральдической толпой дворян, одетых в средневековые одежды и вооруженных средневековым оружием, на троне восседает король, окруженный пышной свитой. Необычайная серьезность и торжественность короля не сразу позволяют узнать в нем ученого, сивудского библиотекаря. Рядом с ним рыжеволосая Розамунда с великолепно сверкающим наградным оружием в руках. В толпе, которая с удивлением и легким презрением озирает странный вид Дугласа Мэррела — неуместного здесь представителя викторианской эпохи, — он узнает многих своих светских знакомых. «Что же это? Неужели спектакль затянулся на два с половиной месяца?» — «Как! Вы не знаете? — отвечают ему. — Разве вы не читали газет?» Мэррел не читал их. Он катил в своем кебе по сельским дорогам, подвозя только одиноких, никуда не спешащих путников. Между тем политический строй Англии радикально изменился. Правительство Его Величества передало всю полноту власти Лиге Льва — организации, действительно родившейся из любительского спектакля «Трубадур Блондель» вследствие того, что библиотекарь Херн не захотел расстаться с ролью короля. Его поддержала группа единомышленников во главе со страстной Розамундой. В условиях политического кризиса, возникшего из-за мощной стачки горняков и рабочих красилен, правительство пришло к решению, что противостоять напору социалистов во главе с неутомимым, честным и талантливым Джоном Брейнтри может только новая сила, опирающаяся на романтический порыв любви к старым добрым традициям и воплощенная в реакционнейшей Лиге Льва. Оказавшись у власти, Лига Льва возвратила средневековые законы и установила правление Англии тремя боевыми королями. Королем Западной Англии стал Майкл Херн. В настоящий момент на этом лугу происходил королевский суд, на котором король должен был решить спор бастующих рабочих с собственниками шахт и заводов. Забастовщики требовали передать предприятия тем, кто на них работает. Хозяева угольных и красильных предприятий, поддерживаемые всем имущим классом, стояли здесь, облаченные в костюмы благородного сословия и готовые с оружием в руках защищать свою собственность и привилегии.
Перед началом суда король выслушал историю Дугласа Мэррела. К великому негодованию своих приверженцев, твердо и неколебимо стоявших за идею средневекового маскарада, король вручил именно Мэррелу наградное оружие, предназначенное для истинного рыцаря, свершившего бескорыстный и прекрасный подвиг. И это несмотря на всем очевидную нелепость и комизм его приключений!
Но следующее решение короля приводит блестящую толпу в столь решительное возмущение, что неизбежно кладет конец власти Херна, Во-первых, король признал в «анархисте» Брейнтри благородного и рыцарственного противника, во-вторых, он решил, что принадлежность фабрик и шахт рабочим гораздо больше соответствует законам средневековья, чем их принадлежность бывшим владельцам, не являющимся даже мастерами профессиональных цехов. В-третьих, король заявил, что, согласно новейшим генеалогическим исследованиям, лишь ничтожная часть собравшейся здесь аристократии имеет подлинное право именоваться ею. В основном же это потомки лавочников и мельников.
«Довольно!» — воскликнул лорд премьер-министр, первым выступивший так недавно с инициативой передачи власти Лиге Льва. «Довольно!» — решительно повторил за ним лорд Сивуд. «Довольно! Довольно! — пронеслось над толпой благородных рыцарей. — Уберите этого актеришку! Вон его! Запереть его в книгохранилище!»
Пышная свита короля мигом исчезла. Возле него остались только Джон Брейнтри, Оливия Эшли и Розамунда Северн. К ним присоединился и Дуглас Мэррел. «Мэррел, остановитесь! Вспомните, кто вы на самом деле!» — крикнули ему. «Я последний либерал», — твердо отвечал человек в шляпе кебмена.
Рассветало. На туманную дорогу выехал худощавый всадник с копьем, за ним нелепо громыхал кеб. «Почему вы следуете за мной, Дуглас?» — сурово спросил рыцарь, являющий образ печали. «Потому что я не возражаю, чтобы меня называли просто Санчо Панса», — донеслось с высокого места кебмена.
Как скитались они по дорогам Англии, пытаясь защищать обездоленных, рассуждая о судьбах цивилизации, помогая слабым, читая лекции по истории, проповедуя, сражаясь не с мельницами, но с мельниками и совершая множество подобных, а также совершенно бесподобных подвигов, — обо всем этом, возможно, еще расскажет кто-нибудь. Нам важно сейчас, что в скитаниях и приключениях убеждения их окончательно прояснились. Вот они: остановите врача, если увидите, что он безумнее пациента; сделайте это сами, ибо только честная борьба приносит результат. И далее из этого следовало, что Дон Кихоту необходимо вернуться. В конце концов они повернули к запретному для них западу, в сторону Сивуда.
Мечтательная Оливия Эшли убедилась, что чудесная краска ее детства полностью воспроизводит цвет галстука Джона Брейнтри. Их благородные сердца соединились. Дуглас Мэррел долго не решался сделать предложение дочери спасенного им старого ученого: он опасался, что чувство благодарности не оставит ей возможности отказа. Но простота победила, теперь они счастливы. Возвращение Майкла Херна, его встреча с Розамундой обрекли на счастье и этих двоих. Розамунда, унаследовав Сивуд после смерти своего отца, вернула его монашескому ордену. Там вновь возникло аббатство. Легенда гласит, что по этому поводу печальный рыцарь Майкл Херн чуть ли не впервые в жизни пошутил: «Когда возвращается безбрачие, возвращается и подлинная значительность брака». И в этой шутке он был серьезен, как всегда.
(1 votes, average: 5,00 out of 5)